Синдром памяти

— Вам куда? — присутствие Витька игнорирую. Если у него хватит ума, свалит по-тихому, пока я добрый.

Витёк бурчит что-то себе под нос, но испаряется.

— Вам куда? — повторяю вопрос.

— У меня нет денег, — она смотрит с недоверием.

— Вроде по-русски говорим, — усмехаюсь, — а друг друга не понимаем! Я же не спрашиваю у вас про деньги. Куда вам надо?

— Но у меня правда нет денег! — опять начинает девушка, но я делаю такую недовольную гримасу, что она испуганно добавляет: — В Дятьково.

Это примерно полста километров от Брянска. И как её, интересно, угораздило оказаться здесь, на вокзале, с ребёнком и без денег?

— Пойдёмте в машину, — захочет — сама расскажет, что с ней случилось.

Она колеблется, как будто у неё есть другие варианты!

— А если хотите, можете идти и стать вон там! — показываю на центр площади перед вокзалом.

— Это зачем? — удивляется девушка.

— Если вы и дальше собираетесь стоять в качестве скульптурной композиции «Скорбящая с младенцем», то в центре площади самое место!

Девушка явно ошарашена. Несколько секунд смотрит на меня с недоумением, а потом улыбается (ну слава Богу!) и согласно кивает.

— Давайте сюда ребёнка, — предлагаю я, — вам же тяжело!

— Ничего мне не тяжело! — в её глазах опять мелькает недоверие.

Сейчас этот молчаливый, насупленный маленький мужчина — её единственная защита.

Усаживаю их на заднее сиденье. В машине ребёнок почти сразу засыпает.

— Меня Родионом зовут, — сообщаю я, выруливая со стоянки.

— Ольга! — девушка немного расслабилась и, кажется, начала потихоньку успокаиваться. — А сынулю Димочка звать.

— Понимаете, — торопится она объяснить, — у меня всё до копейки в поезде украли. Мы на московском приехали… и вот.

— В милицию заявили? — интересуюсь просто так. Вообще не удивился бы, узнав, что менты всё это и крышуют. Время сейчас такое, просто простор для беспредельщиков.

— Заявила! — безнадёжно вздыхает Ольга. Как видно, и у неё иллюзий на этот счёт немного.

Несколько минут мы молчим.

— А почему вы решили нам помочь?

В зеркало заднего вида я ловлю её напряжённый взгляд.

— Ну должен же был кто-то вам помочь! — (А что если я сейчас скажу правду? Что девчонки эти растерзанные мне сняться уже много лет, и я просто не мог не бросится ей на помощь?.. И что я, кажется, влюбился в неё с первого взгляда? Да нет, не кажется! Точно влюбился!) — Должен же кто-то вам помочь! Почему не я?

Едем молча. Наверно, она, как и я, не знает, про что говорить.

— Вот мой дом! — поездка заканчивается неожиданно. А я ничего не успел сказать!

Почему-то опять всё плывёт, наверно потому, что не высыпаюсь. Назад еду на автомате. Думаю только об Оленьке. Мысленно я её уже называю именно так — Оленька. Какое ласковое имя — Оленька!

Возвращаюсь в свою каморку, но теперь темнота меня даже успокаивает. И не страшно уснуть, почему-то я уверен, что жуткий сон теперь оставит меня в покое.

Ведь у меня есть Оленька. Правда, она ещё об этом не догадывается.

Назавтра сразу после работы еду в Дятьково. Никакого плана у меня нет. Буду действовать по обстоятельствам.

Даже предположить не мог, какие это окажутся «обстоятельства» и как мне придётся «действовать».

Больше часа я прождал около её дома. А что было делать? В какой квартире она живёт, я не знал. Я даже не знал, дома она или нет, и если придёт, то когда, но чувствовал, что увижу её обязательно! А это главное.

Вот! Вот и она! В её глазах и удивление, и настороженность, и… радость… да, да! Мне не могло показаться! Господи! Сколько чувств может быть в женских глазах! Особенно если это глаза любимой женщины.

— Захотел тебя увидеть! Приехал вот… — я всё же растерялся и не знаю, что говорить.

Дело в том, что слишком много хочу сказать и слишком мало могу себе позволить. Боюсь испугать эти серые глаза, которые как будто смотрят мне в душу. Но если они и правда смотрят мне в душу, Оленька должна понять всё без слов.

И она, действительно улыбнувшись, приходит мне на помощь.

— Рада видеть вас! Правда! Я о вас думала! Честно-честно! Подниметесь ко мне? Через час надо Димку из продлёнки забирать, и будет здорово, если вы меня сможете подвезти.

Отвечать необходимости нет. Всё ясно написано на моей сияющей физиономии.

Мы поднимаемся по лестнице… тут всё и происходит. То, что предположить было просто невозможно.

На площадке второго этажа стоят два парня. Рослые, крепкие. Типичные «качки».

— Привет, подруга! — радостно ухмыляется один из «качков».

Я молчу, надо сначала понять, в чём, собственно, дело.

— Мужик, ты кто? — это уже вопрос ко мне, но опять отвечать не спешу. Ни хрена же не ясно!

— Это мой знакомый! — в голосе Оленьки явный испуг. — Я ему деньги должна.

— Ха! — веселится «качок». — Ну ты даёшь! Но сначала с нами рассчитайся, потом — как получится. Слышь, мужик! Ты учти, сначала мы свои бабки получим, а потом делай с ней чего хочешь!

Теперь веселятся уже оба «качка». Надо же! Юмористы, мля!

— Короче! — резюмирует разговорчивый «качок». — Ты, подруга, с долгом не тяни. Квартирку продавай, ещё чего, а то нам ждать надоест, и мы сынка твоего на куски порежем! Усекла?

Бах! Ярость взрывается у меня в голове. На куски! Ребёнка! Это как Чистого духи порезали?..

Опять почему-то какой-то туман, и в действительность меня возвращает крик Оленьки:

— Не надо! Ты же его убьёшь! Родя! Я прошу тебя, остановись…

(Оказываются, стрессовые ситуации сближают!)

— Перестань!!! — она пытается схватить меня за руки.

Один ублюдок валяется без сознания, второй хрипит, корчась на полу.

Похоже, Оленька остановила меня вовремя.

— Что ты наделал! — в истерике кричит она. — Теперь нас с Димкой точно убьют! Это же бандиты.

Я обучен действовать в экстремальных ситуациях.

— Оля! — моё спокойствие успокаивает немного и её. — Сейчас собирай всё самое необходимое и едем за Димой. Я вас спрячу, ничего не бойся.

Пока она торопливо собирает какие-то вещички, я затаскиваю в квартиру этих долбаных рэкетиров, связываю их чем попало, а перед выходом, отослав Оленьку вперёд (не надо ей всё знать), добавляю им «наркоз». Головы у них крепкие. Как говорится, «были бы мозги — было бы сотрясение». А у меня будет на пару часиков больше времени, чтобы надёжно спрятать моих Оленьку с Димкой.

Конечно, моих! А как ещё!

Пока мы едем забирать Димку из продлёнки, Оленька рассказывает мне, в чём, собственно, проблема.

Её муж пытался открыть своё дело, одолжил денег у деловых, наделал долгов — и, поняв, что попал, покончил с собой. Наверно, думал, что таким образом рассчитается с долгами. А впрочем, иди знай, про что он думал. Но долги «повесили» на его вдову.

— Тридцать тысяч долларов! — печально вздохнула Оленька. — Квартира — максимум десять, и где мне остальные взять? Я ведь в Подмосковье к родственникам ездила. Они не могут помочь… Убьют нас бандиты теперь…

— А вот это уже мои проблемы! — успокаиваю я её.

— Да их целая банда! Они всех в страхе держат! — почти кричит Оленька в отчаянии. — Что ты один сможешь?

— Ну, во-первых, не один! — усмехаюсь я. — А потом, ты удивишься, но разбираться с бандами — это моя основная профессия.

Наверняка Оленька думает, что я просто её успокаиваю. Но помолчав, она вздыхает, на этот раз вроде даже с облегчением:

— Ладно! Как говорится, «лучше ужасный конец, чем ужас без конца».

— Мудро! — одобрительно замечаю я.

Про дом в посёлке никто не знает. Несколько дней Оленьку с сыном бандиты точно не найдут, а потом уже я буду их искать.

На работе беру неделю за свой счёт, но к вокзалу езжу, как обычно. Кто раньше таксистов узнаёт про все события?

А мне только братишек своих дождаться. То, что они приедут, можно не сомневаться.

Правда, после Афгана нас жизнь разбросала.

Бустан в Узбекистане, Валерка Бурый в Украине, Юрка Лютый в Калининграде — тоже, можно считать, за границей. Но они приедут. Это точно. Мы своих не бросаем.

Насчёт текста телеграмм я заморачиваться не стал. Просто продублировал три слова: «Нужна твоя помощь!»