Джек
Глава 2
Было уже ближе к одиннадцати. Они возвращались домой, в свой подвал. Джек, как обычно, рыскал далеко впереди, делая вечерний обход своих владений. Володя шёл, погружённый в свои, не очень-то весёлые, мысли. Он не обратил никакого внимания на быстро прошедшую женщину (мало ли), и ничего бы не произошло, если бы, увидев Джека, женщина не вскрикнула испуганно. Джек, понятное дело, заинтересовался и подбежал к ней поближе.
— Чья собака? Чья собака? — жалобно запричитала женщина.
Володя торопливо подошёл.
— Не бойтесь! Джек вас не тронет… — сказал он миролюбиво и даже немного виновато.
Если бы дамочка удовлетворилась таким объяснением, пошла бы подобру-поздорову своей дорогой, то… Но она решила поскандалить:
— Безобразие! Почему вы собаку без поводка отпускаете?
Володя теперь рассмотрел её. На вид — лет тридцать, хотя наверняка больше, но выглядит очень ухоженно. Модное платье, длинные тёмные (в сумерках трудно было разобрать точнее) волосы уложены в красивую причёску. Вокруг неё витал умопомрачительный запах дорогих духов.
«Жена или любовница кого-нибудь из этих… новых хозяев жизни! — с неприязнью подумал Володя. — Привыкли распоряжаться».
— Говорю же, — сквозь зубы сказал он, глядя в сторону, — Джек никого никогда не тронул, его все здесь знают и не боятся. Шли бы себе…
— Да как вы смеете! — возмутилась женщина. — Я жаловаться буду!
«Жаловаться!!! — Володю переклинило. — А мне! Мне кому жаловаться?!»
— Слушай сюда! — бешено оскалился он. — Закрой рот и двигай давай вон туда! Видишь дверь? — он показал в сторону своего подвала.
Женщина в испуге отшатнулась — поняла по его виду, что он не шутит.
— Я пойду… извините… — пробормотала она.
Но Володя уже завёлся:
— Двигай, сказал! И только пикни — Джек мигом на куски порвёт!
Женщина шла, пошатываясь на высоких каблуках, Володя сзади невольно рассматривал её фигуру. Да-а-а-а!
Возле двери она остановилась и жалобным просящим голосом, как провинившаяся девочка, попросила:
— Отпустите меня. Пожалуйста! Я больше не буду! Меня сын ждёт…
Её красота, беспомощность и этот чёртов парфюм делали её просьбу бесполезной.
Он толчком открыл дверь, Джек рыкнул, и она безропотно спустилась вниз.
Володя запер дверь и тоже спустился.
Она стояла посреди его комнатки, не делая даже попытки защищаться.
Только смотрела широко распахнутыми глазищами, полными слёз.
Он распустил её волосы, и они волной упали ей на плечи. У Володи пересохло во рту, и он нетерпеливо, едва не порвав, сорвал с неё платье. Бельё на ней было тоже на уровне!
Володя легко подхватил её на руки, она только слабо ахнула, и перенёс на свой диванчик. Стянул с себя через голову рубашку вместе с майкой и, задыхаясь, начал ласкать безвольное, но такое красивое и желанное женское тело. Он сдвинул чашечку лифчика, открыв крупный светло-коричневый сосок, и с наслаждением припал к нему губами. Ему не могло показаться — сосок у него во рту напрягся!
Вдруг он почувствовал лёгкое прикосновение её пальцев на своей спине. Володя ошарашенно посмотрел на неё.
— Вы же меня потом отпустите? — прошептала она.
Володю как током прошибло: «Господи! Что я делаю! Это же статья! Нашёл крайнего! Эта глазастая-то в чём виновата?»
Он рывком встал и, запаленно дыша, отошёл в угол, куда зашвырнул свою рубашку.
— Уходи! — хрипло сказал он, не оборачиваясь.
Она лежала, прижав кулачки к груди, и боялась пошевелиться.
Володя посмотрел на неё через плечо и повторил громко:
— Уходи!
Она вскочила, путаясь в платье, кое-как оделась… цок-цок-цок… каблучки по лестнице… Было слышно, как она возится с замком.
«Вряд ли справится, — подумал Володя, угрюмо натягивая рубашку, — замок там тугой».
И действительно, немного повозившись, она сказала:
— Я не могу открыть дверь! Выпустите же меня! — по голосу было слышно, что она близка к истерике.
Володя поднялся по лестнице. Она стояла, прижавшись спиной к стенке. Стараясь не встречаться с ней взглядом, он открыл замок и посторонился, пропуская её.
Женщина вышла, но, пройдя несколько шагов, остановилась.
— Послушайте! — жалобно сказала она. — Уже очень поздно, и я ужасно боюсь… вы… вы бы не могли меня проводить?
Володя обалдело посмотрел на неё:
— Ты серьёзно?
— Ну не бросите же вы меня так! Тут недалеко.
Володя свистнул Джеку и вышел.
В темноте, не видя дорогу, она то и дело запиналась на своих каблуках. Володя подхватывал её за локоть и тут же торопливо отпускал.
Она остановилась и неожиданно взяла Володю под руку.
Джек, заинтересовавшись, подбежал и недоуменно уставился на них.
— Не бойся, — буркнул Володя и сглотнул, потому что сердце билось где-то в горле, — Джек только с виду страшный. Не тронет. Ну отойди, чертяка одноглазый! Гуляй давай!
— Он, я уже знаю, — Джек. А вас как зовут? — она повернулась к нему, стараясь посмотреть в глаза.
— Володя. Владимир Николаевич, — вздохнул Володя, — фамилию тоже говорить?
— Татьяна Анатольевна! — церемонно представилась она, не обращая внимания на угрюмый тон Володи.
Говорить в данной ситуации традиционное «очень приятно» было, по меньшей мере, нелепо, и Володя буркнул:
— Угу.
Наверное, и она подумала то же самое, потому что хмыкнула и, улыбаясь, опять попыталась встретиться с Володей взглядом.
Идти было и вправду недалеко, и когда они прошли несколько дворов, Татьяна остановилась.
— Мы пришли. Это мой дом.
Она прерывисто вздохнула и медленно пошла в сторону своего подъезда, опустив голову и как будто чего-то ожидая.
Володя кашлянул, прочищая горло, и окликнул её:
— Татьяна… Танюша! Прости меня, а?
Она повернулась. В темноте не очень-то и видно, но Володе показалось, что она улыбается.
— Ни-за-что! — звонко и по слогам сказала Татьяна и вприпрыжку, как девчонка, побежала к своему подъезду. Ей-Богу, она при этом, кажется, ещё и хихикала!
Володя возвращался в подавленном настроении.
«Сейчас она вернулась домой — и иди знай, может, уже в милицию звонит! Кто же такое простит? Вот позор! — он зажмурился, вспоминая её, почти голую и беспомощную, на своём диванчике. — Эх! Пострадаю зазря! Надо было хоть…»
Противно ныло в груди слева. Володя, болезненно морщась, потёр грудь ладонью. Боль, конечно, не проходила и была похожа на сильные угрызения совести. Джек самостоятельно трусил неподалеку.
— А ведь всё из-за тебя! — нашёл «крайнего» Володя. — Чего ты к ней привязался? Шла и шла бы себе! Джек! Я с кем разговариваю?
Пёс подбежал к нему. Он чувствовал, что хозяин чем-то недоволен.
Володя присел перед ним и обнял за шею.
— Что теперь будет, Джекуля? Если меня заберут, тебя-то куда? Ты же, зверюга, никого к себе не подпустишь! Наделали мы с тобой делов!
Джек сочувственно поскуливал ему под ухом.
Володя поднялся.
— Ладно, пойдём!
Джек теперь шёл, прижимаясь к его ноге, свесив буйну головушку с виновато прижатыми ушами, и вздыхал вместе с хозяином.
Дверь в свой подвал Володя решил не запирать.
«Менты приедут забирать — весь дом перебудят! И так позору не оберёшься! Да и с Джеком никакие замки не нужны. Он же никого не пустит. Стоп! — сообразил Володя. — Никого! Он же и ментов порвёт! Пристрелить ведь могут».
— Джек! Иди-ка, милый, сюда! — он взял пса на поводок и привязал к трубе, подальше от дивана. — Тут будешь. Место! — с нарочитой строгостью сказал он, потому что было стыдно.
Джек стоял, с ошарашенным видом глядя на него. Володя, повздыхав, пошёл на свой диван. Джек жалобно и неумело пискнул: «Эй, хозяин! Ты ничего не перепутал?»
— Место, я сказал! — злясь на себя, прикрикнул Володя.
Джек тоже шумно вздохнул и улёгся с обиженным видом в углу, демонстративно отвернувшись.
«Обижается, видишь ли!» — Володя уткнулся лицом в подушку, которая всё ещё хранила ЕЁ запах, и, жалея себя, как-то незаметно уснул.