Утро вечера мудрёнее

Я не хочу того, что происходит,

И не желаю, чтобы было, как вчера.

Тоска с меня свой глаз не сводит,

Лишь сохраняя мудрость старого пера,

Того, что чувство из нутра выводит,

Чтоб было понято оно.

Но, к сожалению, отчаяние сводит

Всё на корню — и на говно.

Желанного не достигая совершенством мнимым,

Я, заблуждаясь глубоко,

Самим себя, собой гонимым,

Пытаюсь сделать всем легко.

Не понимая смуты милость,

Гоним своею пустотой,

Едва сдержавши злую ярость,

Сижу сейчас я сам не свой.

Исполнив смутные страданья,

Хочу сказать лишь об одном:

Гоните первое свиданье

И не пускайте чувства в дом.

Иначе ждут причуды

Судьбы неистовой такой,

И извращенцы, рукоблуды

Пренебрегут в тот час тобой.

Всё пониманье сути дела

Никак не даст понять одно:

Что дело это уж сгорело

И не волнует никого.

Не нужен суд и слов борьба,

И ни к чему обиды лицезреть.

Такая, видимо, судьба:

Терпеть, любить и не сгореть.

Договоренности в игнор

И в жопу все сомненья.

Я б расстрелял себя в упор,

Но нет судьбы благоволенья.

Всё будет миленько и смело.

Себя надеждою пленя,

Вгоняя чувства в омут бренный,

Несёмся голову сломя.

И лишь потом, лишь после боли,

Лишь оценивши мазохизма прелесть,

Того, что чувства, как пуд соли,

Залезут в рану, словно лесть.

Зачем всё было то когда-то,

Зачем мы мучаем себя

(А было всё ведь так п..здато!),

Одиночеством мозги ..бя?

Пусть все простят меня за это,

Пусть все простят меня за то,

Что мозг больной у идиота

Всё переводит на говно.

Как трудно на тот шаг решиться,

Что в пекло вводит с головой,

Как трудно с совестью сразиться,

Когда от чувств ты сам не свой!

Всё поминая лихом прошлым,

Всё, что приходит к нам теперь,

Становишься ты лицемерным, пошлым,

И закрываешь в душу дверь.

И снова грязь, печаль, тоска,

И снова будней канитель,

И снова ты со мной резка,

И закрываешь сердца дверь.

Да, понимаю, всё возможно:

И разум и болезнь,

Но я влюблён, понять-то можно?

И не хочу замков на дверь.

Совсем пропасть мы можем оба

И распрощаться с чистотой.

Разве важней того свобода,

Что не является мечтой?