Заблудившиеся в себе

У меня всё время слёзы на глазах. Вижу несправедливость — плачу. Ну, может, и не плачу, но очень переживаю.

Телек смотрю, а там что-нибудь «не приведи, Господи!» — плачу. Родригес бросил Кармелиту — взрыд…

В Зимбабве засуха — носом хлюпаю… У курей яйца отымают — опять же глаза щиплет.

Мёд у пчёл забирают — сердце заходится, а уж когда молоко у коров сцеживают — просто мигрень голову раскалывает.

Вот такая я… И что?!

Мать у меня не такая. Ей бы только деньги зарабатывать да тратить их, по магазинам бегая, продукты в дом несть. Гребёт всё подряд…

Чёрствая она, хоть и мать мне. Молока притащит, аж противно. А яйца! Зверство какое-то, прямо вам скажу. У курей неродившихся детей отымают!

Уеду я от мамаши. Пусть узнает, какая у неё дочь… Уеду — и всё…

Куда? Да хоть куда! Например, читала, что в Африке нужно обезьян кормить.

У меня бабка дома — что твоя обезьяна, разве что по деревьям не ползает. Всё в кровате лежит, встать не может. Вот доживут же до такого состояния, а ты возись с ними…

Я же молодая. Мне и погулять охота. Я так думаю, бабка и сама лежать может. А что плохого?! Лежать ведь — не бегать.

Уеду. И мать брошу. Пусть с бабкой сама разбирается, если сама зверюга такая, к животным жестокая.

Точно уеду. Заведу себе игуану зелёную. Красивую. Под неё мебель подберу. А что? Игуан охранять надо. Мало их осталось.

Я как подумаю, как их мало осталось, — так опять плачу… Такая я… чистая душа… Трудно мне с ними. Не понимают… Звери!